РОМЕО, ДЖУЛЬЕТТА И ПЛЕН

Эта романтическая история любви началась во время войны и закончилась почти через пятьдесят лет смертью одного из любящих. Рая была невысокой улыбчивой девушкой с длинной косой и весёлыми глазами. Школу она окончила перед войной и мечтала учиться дальше. Но в деревню пришли немцы, о дальнейшей учёбе пока пришлось забыть. Отец ушёл воевать, девушка осталась с мамой и сестрой-подростком Шурой. Однажды через деревню провели пленных красноармейцев, они были оборванными и голодными. Было очень жарко, в глазах бойцов была жажда и голод. Шурка выскочила из дома и плеснула в строй ковш воды. Конвоир погрозил пальцем, но стрелять не стал. Неужели наши больше не вернутся назад? Часть их оставили в деревне рыть окопы. 

Алексей попал в плен ещё студентом, в самом начале войны.  Случилось это под Одессой жарким летним днём. Тогда он ещё не знал, что с этим городом у него будет связано очень много – там будут жить его близкие родственники, он с будущей семьёй будет часто туда приезжать. Но это уже потом, когда появится семья. А сейчас надо было просто выжить в плену. Он не попал в лагерь, потому что никакого лагеря поблизости не было. Его перевели поближе к линии фронта, в небольшую деревеньку в Курской области. Алексей был единственным пленным, бегло говорившим по-немецки, который он неплохо выучил ещё в школе. Таким образом, он стал как бы внештатным переводчиком. Перед институтом он работал электриком на заводе в родном Ленинграде. Сейчас он при необходимости чинил проводку у жителей деревни, ремонтировал бытовые электроприборы. 

Целый день пленные работали на рытье временных окопов и укрытий. Руководил работами молодой офицер, у которого в подчинении было несколько солдат-охранников.

Партизан в окрестностях деревни не было, как и каких-либо зверств со стороны немцев. Офицер старался сохранять корректные отношения с пленными и местными жителями, которых в деревне осталось немного – старики и старухи, женщины и дети. Пленные и солдаты жили в отдельном опустевшем доме в центре села. Свою службу в деревне офицер начал со знакомства с местными жителями. 
Офицер не любил заходить в дома без приглашения – он воевал не с детьми и женщинами, а с врагами, но надо проверить все дома в деревне. Служба есть служба. Он ненавидел коммунистов, убивших его родителей ещё во время беспорядков в Гамбурге. Но дети ни в чем не были виноваты. Хозяева – женщина и две девушки – с любопытством и страхом смотрели на него и денщика. О зверствах нацистов они узнали уже потом, после окончания войны, а сейчас просто видели перед собой чужих незваных гостей.

Обстановка была бедной, офицеру сразу бросились в глаза две похвальные грамоты на стене с портретами ненавистных ему Ленина и Сталина. Именно эти портреты держали в руках погромщики в тот страшный день. Офицер не выдержал и сорвал их. Потом увидел на стене гитару и спросил переводчика Алексея. Тот ответил, что гитара принадлежит старшей девушке. Офицер взял инструмент в руки и перебрал лады. Девушка взяла у него из рук гитару и сыграла начало какой-то украинской песни. Потом смутилась и спрятала глаза. 
Вдруг девушка ощутила пронзительный взгляд пленного переводчика. Он смотрел на неё так, как будто боялся, что она исчезнет, растворится в воздухе. Так на неё еще никто никогда не смотрел. Он как будто хотел к ней прикоснуться, но боялся это сделать. Хотел и боялся. И чем больше хотел, тем больше боялся. Но не смотреть он не мог. Это почувствовали все вокруг, особенно офицер.

Девушка отвернулась, но не сразу. В комнате повисла тяжёлая и густая пауза. Кто-то должен был что-то сказать, чтобы убить неловкую и непонятную тишину. И это сделал офицер. Он показал на тарелки с непонятной жидкостью, которую хозяева собрались есть, и что-то спросил у переводчика, очевидно, что в тарелках. Переводчик не знал, как по-немецки будет «затируха с крапивой». Хорошо, хоть нашлось немного слегка засохшей крапивы.

Офицер резко побледнел, проглотил комок в горле и отрывисто что-то приказал денщику, который «мухой» вылетел из дома и скоро вернулся. В руках его был солдатский вещмешок, из которого он начал быстро доставать какие-то свертки и пакеты. Офицер ему начал помогать. Через несколько минут стол был полон какими-то вкусностями, некоторые из которых были им непонятны и неизвестны. Хозяйки смутились, но любопытство и желание попробовать победило. 

Первой не выдержала младшая девочка, схватившая кусок мягкого сыра и одновременно большую яркую конфету. Вскоре её поддержали остальные, даже мама. Денщик открыл банку тушёнки, а за ней сгущеное молоко, особенно понравившееся никогда не пробовавшим его раньше детям. Обстановка за столом разрядилась, особенно был рад офицер. Вдруг он вскочил с места, как будто вспомнил о чём-то и приказал денщику и переводчику уйти. Они заторопились, лишь пленный попытался задержаться, не находя предлога, чтобы остаться. Дети ели, мама молча плакала. 

Офицер несколько раз заходил в этот дом, каждый раз с ним был переводчик, не спускавший глаз со старшей девушки. Каждый раз офицер приносил с собой всякие вкусные мелочи для детей – конфеты, маленькие шоколадки, солоноватые и очень вкуснючие  галеты. Однажды переводчик принёс с собой цветок, сорванный по дороге, и подарил его Рае. Та зарделась от смущения – ей раньше никто никогда не дарил цветов. Они почти не разговаривали, а лишь молча смотрели друг на друга и улыбались, как будто им и не нужны были слова. 

Даже младшая сестра Раи Шура обратила внимание на взгляды, которыми обменивались Рая и Алексей. Они, вроде бы, старались не смотреть друг на друга, но время от времени их взгляды ловили друг друга, и они сразу же начинали смотреть в разные стороны. Как будто никого не было вокруг, кроме них. Улыбка Алексея сразу же вызывала ответную реакцию Раи. И улыбались они в унисон, и смеялись, и хмурились. Они почти не обменивались словами, ограничиваясь лишь взглядами. Когда гости в первый раз ушли, Рая задумалась и посмотрела в себя. Шура не удержалась и тихо спросила у сестры, нравится ли ей Алексей?

- Вот ещё, выдумала тоже! Иди, лучше игрушки прибери после себя, прямо сарай в комнате! И не говори всякие глупости!

Мама улыбнулась и посмотрела на старшую дочь. Та сразу же отвернулась и покраснела. Мама обняла её и тихо спросила то же, что и младшая сестра. Рая воздержалась от ответа и отвернулась. С разрешения офицера Алексей стал иногда приходить к сёстрам и сам. Они разговаривали друг с другом, а больше смотрелись в глаза. И для них не было никого – только ОН и ОНА. 

Существует ли любовь с первого взгляда или это лишь выдумка поэтов? Наверное, Рая и Алексей просто нашли друг друга, произошёл резонанс, совпадение, или они слишком искали друг друга, и нашли. Их пробил электрический ток, разряд, молния, что бывает крайне редко, как шаровая молния, фантом или мираж. Но ведь они тоже бывают! И папоротник, говорят, цветёт раз в год в Купальную ночь. Любовь с первого взгляда случается, наверное, ещё реже, но иногда бывает и она. Именно такой импульс и возник между ними. Было ли это с первого взгляда или со второго – узнать невозможно, но это была снежная и нежная лавина, сметающая всё на своём пути. 

И это была действительно ЛЮБОВЬ. Не показная игра на публику, как, к сожалению, бывает во многих парах и семьях. Не обмен комплиментами или даже взаимными похвалами. Каждая встреча, каждый разговор, каждая улыбка и каждый взгляд были для них общим праздником, к которому они заранее готовились и который они ждали. Они чувствовали себя двумя половинками одного существа и однажды просто потеряли голову. Но никто из окружающих даже и представить не мог, к чему они вместе придут. 

Сказать, что решение влюблённых пожениться стало неожиданностью для всех, даже для всезнающей Шуры – это не сказать ничего! Это была просто бомба – война и свадьба ни для кого никак не совмещались. А если Алексея перебросят в другое место? Да и очень хотелось, чтобы война наконец-то уже закончилась. Но любовь не понимает и не признает сомнений и вопросов, даже нелепых. Они уже не могли жить друг без друга, они хотели быть вместе всегда и везде. Больше всех был поражён и тронут офицер, он и помог организовать и провести всё. Нашёлся даже священник, уже отсидевший свой срок ещё во времена отчаянной борьбы с «религиозным дурманом». Немецкая комендатура в деревне дала «добро» и выделила продукты и шнапс для праздничного стола. А потом была Ночь, необыкновенная, первая, и для него, и для неё, ночь их Любви. Они оба стали друг для друга первыми и главными, желанными и несравненными. 

У Раи и Алексея началась невероятная сюрреалистическая семейная жизнь в оккупированной немцами деревне. Молодожёнам разрешили жить вместе, только утром Алексей шёл на работу, а к вечеру возвращался к любимой. Но они жили не в сказке, не в Раю, а на грешной и воюющей Земле. И скоро наступила предполагаемая и предсказуемая развязка этой драмы. 

Однажды Алексей пришёл с работы и сказал Рае, что офицер посоветовал им в ближайшие дни не выходить на улицу, а отсидеться дома. Тихо, сквозь зубы, он прошептал, что вот-вот произойдёт битва, страшная битва, возможно, страшнейшая из всех, бывших в истории. Две сильнейшие армии мира столкнуться лбами совсем рядом с их деревней и померяются силами в Последнем Бою. Сотни танков, самолётов, пушек превратят окрестности в месиво и крошево из стали и человеческого мяса. Могут пострадать люди в десятках и сотнях километров. 
- Недалеко от вас есть деревня Прохоровка?

- Есть, у нас там дальние родственники, мы к ним как-то ездили.

- Далеко?

- Не очень. Спасибо офицеру. 

- Надеюсь, ты понимаешь, что никто из соседей не должен знать, это тайна, офицер может потом пострадать. 

Однажды утром Алексей ушёл вместе с пленными и немцами. Офицер разрешил им попрощаться. Потом начался ад. Сначала грохотало издалека. Особенно страшно было ночью, когда на горизонте пылало зарево, а ночные тучи, как будто, тряслись в такт канонаде и плясали танец смерти. Земля тряслась, сыпалась штукатурка со стен, падали иконы. Мама плакала и крестилась. Дочки плакали, обнявшись на кровати. Не спал никто. Это продолжалось целый день и часть утра. А потом немцы вернулись, Алексей не пострадал в бою – это было, всё-таки, в стороне от деревни. 

Прошла осень, настала зима. Немцы отступили и ушли вместе с пленными. Алексей вместе с остальными ушёл в общей колонне. Рая подумала, что больше никогда не увидит мужа, они попрощались, как в последний раз. Но, к счастью, она ошиблась. Оказалось, что они прощаются не в последний раз. В деревню опять вернулись немцы, сначала не те, что были во время оккупации, а какие-то военные. Они осмотрели дом и ушли. 

А ночью в двери кто-то тихо постучал. Рая спросила, кто это и услышала в ответ: «Раечка, это я!» За дверью был Алексей, весь в снегу, он обнял её и потерял сознание. Рая нашла бутылку шнапса, ещё остававшуюся после их свадьбы. Алексей сделал несколько глотков, проливая и стуча зубами по кромке стакана. Рая, мама и Шура молча плакали, глядя, как Алексей закусывал спиртное и дрожал от холода. 

Через много лет после войны Алексей рассказывал, как сбежал из плена. Их повели колонной в сопровождении солдат и офицера. И тут Алексей подумал, что если он сейчас не сбежит, они никогда не увидятся с Раей. «Если убьют – значит, это судьба!» – подумал он, зажмурил глаза и побежал по заснеженному склону. Просвистела автоматная очередь. Краем глаза он увидел, что стреляет тот самый офицер. Но он не смог промахнуться с такой дистанции – он был прекрасным стрелком! Значит, просто не хотел попасть и убить. И не попал. И не убил. Алексей кубарем катился по склону, пока не застрял в густых кустах. Потом он бежал, задыхаясь и виляя зигзагами. Стрельба продолжалась, а потом прекратилась – немцам было уже не до пленного, надо было идти дальше, остальная колонна не могла ждать одного беглеца. А может, и не очень хотела его поймать?

Женщины спрятали беглеца в погребе и завалили всяким хламом. На следующий день в дом пришёл немецкий патруль во главе всё с тем же офицером. Он сказал всем «Гутен морген!» и посмотрел на женщин. Они не отвели взгляда, хотя понимали, что им грозит за укрывательство пленного. Офицер смотрел с каменным лицом и не очень внимательно осмотрел дом, не заходя в подвал. После этого он приложил пальцы к головному убору и ушёл, полунезаметно улыбнувшись хозяйкам дома. Немцы стояли в деревне несколько дней, а потом ушли. Алексей всё это время прятался в подвале, соседи не знали о том, что здесь прячется пленный. 

А потом пришла Красная Армия, её ждали все. Ждали её и Алексей с Раей. Алексей немного боялся – ведь он был в плену. Естественно, его сразу вызвали на «задушевную» беседу с «особистом». После первого допроса, прямо в деревне, его куда-то увезли. И было несколько месяцев страшной, пугающей неизвестности и безвестности. А потом пришло письмо с фронта от Алексея – он прошёл все проверки и даже ещё немного успел повоевать. Вся его семья погибла во время Блокады, он остался один в когда-то большой, а теперь опустевшей, коммунальной квартире в центре Ленинграда. Рая с мамой поехали жить к нему. Но это, как писали братья Стругацкие, уже совсем другая история. И они прожили ещё много лет в любви и счастье.

Разве может помешать любви даже такая неприятность и горе, как война? Любовь ведь сильнее!

Имена всех героев остались без изменения. Некоторые обстоятельства несколько изменены. 

На фотографии слева направо: Шура, Алексей, Рая. Ленинград. 1950 год.

Автор: Леонид Кучеренко

#Одесса #Отклик #Литература #Романтика